Чтобы мир мог видеть лучи света долгие часы тьмы, женщины из Оранжа, штат Нью-Джерси, нанялись в U.S. Radium. Каждый день они брали в руки циферблаты часов и красили слепые цифры волшебной краской, которая заставляла их светиться ночью. Краска была дорогой. Поэтому её нельзя было расходовать попусту. Когда в стакане оставалось несколько капель после того, как щетки крутили и наводили, контролеры жаловались. Девочек учили чистить кисти губами.

Тринадцать из этих девушек сейчас умерли. На прошлой неделе корпорация U.S. Radium выступила ответчиком по иску на миллион с четвертью долларов, поданному неким Раймондом Берри, адвокатом, от имени еще пяти женщин-сотрудниц корпорации, которые, по словам Берри и многих врачей, находятся при смерти. Для этих пяти нет света во тьме, кроме золотого блеска компенсации. Их болезнь неизлечима.

Как говорится, орфография и пунктуация оригинала сохранены.

Так начинается статья в американском журнале Time за январь 1928 года о начале судебного процесса по иску пяти бывших работниц к корпорации U.S. Radium.

Эти девушки - никому из них на тот момент не было и тридцати - занимались нанесением на циферблаты часов светящейся в темноте краски. Основным ингредиентом краски был радий, и из-за этого все работницы получили тяжёлое облучение.

Сегодня мы поговорим о “радиевых девушках” американской истории подробнее. События, произошедшие в начале 1920-х годов на нескольких радиевых заводах в США, это не просто памятник человеческой беспечности и пренебрежению жизнями ради прибылей. Это ещё и знаковый эпизод эпохи, где друг с другом сплелись процессы, происходившие в те годы в науке, технологиях и общественной жизни.

В судьбе “радиевых девушек” активное участие приняла Элеонора Рузвельт, а их борьба за получение компенсаций стала знаковым эпизом в истории американского общества и американской прессы. И в итоге эти события сильно повлияли как на американскую науку, так и на американское законодательство, и на условия труда в современной Америке.

С чего все началось?

Начать разговор о радиевых девушках стоит пожалуй с разговора о радии. Этот элемент был впервые получен в 1898 году Пьером и Марией Кюри в их лаборатории в австро-венгерском городе Иоахимсталь (теперь это город Яхимов в Чехии). Радий был выделен в результате распада урана и оказалось, что этот элемент намного радиоактивнее своего предшественника.

Радий был очень дорогим - для получения требовалась очень трудоёмкая и сложная технология, которую Маяковский примерно в те же годы описал как “грамм работы - год труда”. Владимир Владимирович, конечно, несколько преувеличивал масштабы, но всё равно - чтобы произвести один грамм радия приходилось тратить вагоны урановой руды и тонны топлива. В первой половине ХХ века это был, пожалуй, самый дорогой химический элемент.

Радий был нужен всем. На радии буквально держалась вся ядерная физика. Именно наблюдая за его распадом, Резерфорд в 1899 году открыл альфа- и бета-излучение, а в 1900 было открыто гамма-излучение.

Да и не только. На тот момент само явление радиации, когда вещество испускает свои частицы, и этим можно на что-то влиять, например, в биологии, было невиданной и, казалось, прорывной технологией.

В начале ХХ века радий пытались пристроить везде. Уже в начале века было понятно, что это перспективное направление для энергетики, потому что его распад выделял большое количество энергии. В 1900 году во Франции была выпущена серия открыток “Жизнь в 2000 году”, где в Париже будущего топили радием.

В 1914 году английский писатель Герберт Уэллс написал роман “Освобождённый мир” про ядерную войну будущего - причём это было ещё даже до начала реальной Первой Мировой войны. И да, атомные бомбы в романе тоже работали на радии.

Газообразную версию радия - радон - использовали в медицине в виде радоновых ванн и радоновых ингаляторов. Предполагалось, что радиация способна оздоравливать организм. Поэтому её добавляли всюду - в лекарства, питьевую воду, краску для волос, даже в еду.

В общем, к началу ХХ века радиация это был последний писк моды, ультра супер мега прогрессивная штука. И, разумеется, многие мечтали на этой новомодной технологии заработать.

Одной из таких компаний и была U.S. Radium. Она была основана в 1914 году двумя американскими физиками Альбертом фон Сохоки и Джорджем Уиллисом. И вообще-то основной сферой работы компании было, да и остаётся до сих пор, производство радия и другого радиационного сырья.

Компания и сейчас остаётся лидером на рынке США по производству кадмия, тория-232 или урана-235, а в 1917-1926 годах завод в городе Оранж в штате Нью-Джерси производил в день полтонны радия из руды, которая добывалась на шахтах компании в штате Колорадо.

Но не этим прославилась U.S. Radium. Её фишкой стала люминесцентная краска, и изготавливаемые на её основе разнообразнейшие светящиеся бытовые предметы.

Явление радиолюминесценции было открыто в 1902 году. Опять же, за этим стоит лаборатория Кюри. В 1902 году американский изобретатель Уильям Хаммер, инженер из компании Эдисона и фанат радия, который работал в лаборатории Пьера и Марии Кюри в Париже, и увёз оттуда кристаллы солей радия, заметил, что они светятся в темноте. После экспериментов выяснилось, что свечение вызывает излучаемая радиация, и свет можно усилить.

Технологические подробности того, как это достигается, для нас не особо важны. Но суть процесса в том, что в темноте ярко светится не сам радий, а его смесь с каким-то другим элементом, чаще всего металлом. Там возможны разные варианты, конкретно в U.S. Radium использовали цинк.

В 1917 году технологи компании додумались смешать радий-226 с сульфидом цинка и делать на этой основе светящуюся в темноте краску, которая вышла на рынок под маркой Undark.

И это был прорыв. Оказалось, что Undark идеально подходит, например, для наручных часов - цифры светились в темноте, что было весьма удобно. Сейчас мы знаем, что у люминисцентной краски есть срок годности, цифры переставали светиться в среднем через 3-5 лет, их приходилось перекрашивать. Но это никак не повлияло на популярность новинки.

В результате в Оранже рядом с заводом по производству сырья был построен ещё один, где производились часы со светящимися циферблатами.

Да, тут стоит отметить, что U.S. Radium, как и другие подобные компании, не делали сами часы. Это передавалось на аутсорс различным часовым фирмам, а на заводе в Оранже только наносили светящуюся краску. Помимо часов, при помощи чудо-краски производили полный спектр светящихся в темноте товаров, вплоть до дорожных знаков и номеров домов. Но именно часы стали визитной карточкой фабрики.

Новую технологию очень быстро оценила американская армия. В 1917 году США как раз вступили в Первую Мировую войну. Реалии той войны требовали координировать действия войск на огромном протяжении фронта, и в сражениях, которые длились неделями и месяцами. Наиболее простым вариантом стало привязывать, например, атаку, к определённому времени. Поэтому любой офицер теперь должен был носить на руке часы. Причём желательно часы, на которые можно было бы смотреть и ночью, не подсвечивая их, чтобы не стать мишенью снайпера.

U.S. Radium быстро вписалась в госзаказ на производство “Траншейных часов” для действующей армии. Это принесло и деньги, и славу. В рекламных проспектах то, что светящиеся часы заценили военные, подавалось, как признак качества.

U.S. Radium не были единственными производителями светящихся часов в США. Помимо них, существовали также Radium Dial с заводом в Оттаве, штат Иллинойс, и Waterbury Clock, соответственно, в Уотербери, в штате Коннектикут.

Radium Dial даже запатентовала свою светящуюся краску Luna, которая конкурировала с Undark. Но, безусловно, фабрика в Оранже была самым крупным подобным производством в США.

После войны у них, правда, дела пошли похуже. Спрос на светящиеся часы упал - армию резко сократили, а спрос на такую специфическую продукцию среди гражданских лиц был всё-таки ниже. К тому же росла конкуренция - в Конго открыли месторождения урана, продукция из которых даже с учётом транспортировки была дешевле. Но в целом к 1925-1926 году компания была вполне себе прибыльной.

А дальше начались проблемы. Причём эту яму владельцы во многом выкопали себе сами.

Радиевые девушки

Пока у компании было всё хорошо, никто не обращал внимание на то, в каких условиях работал персонал завода светящихся часов. А условия были... так себе. Напомню, фабрика работала с радиоактивными веществами. Сейчас технологии изменились, но в начале ХХ века единственным годным для производства люминесценции веществом был радий-226, который фонил просто ужасно.

Когда уже случилась трагедия, журналисты писали, что радий-226 в миллион раз радиоактивнее и опаснее урана. Это, конечно, преувеличение, но опасность была реальной. В конце концов, даже сами “траншейные часы” этой компании незначительно, но фонили, причём это отмечалось до конца 1970-х (а посты о радиоактивных часах на форумах коллекционеров можно увидеть и по сей день). А ведь там краски было совсем немного.

Мы не знаем, насколько руководство U.S. Radium осознавало опасность облучения. К 1920-м годам уже было, в общем, ясно, что радиация вредна для здоровья. Та же Мария Кюри страшно облучилась, с 1918 года болела радиационной анемией, от которой в 1934 году умерла.

Даже сама U.S. Radium имела своё издательство, где печатала и распространяла среди медицинского сообщества литературу, описывающую вредные эффекты радия. В химических лабораториях, где производили Undark, химики использовали свинцовые экраны, маски и щипцы при работе с краской.

С другой стороны, позднейшее расследование выявило факты того, что даже высшее руководство компании не до конца понимало, что радиация убивает. Сесил Дринкер, учёный Гарвардского университета, о роли которого во всей этой истории я ещё расскажу, был поражён, что даже у одного из руководителей химической лаборатории, Эдварда Лемана, на руках были язвы от облучения.

Причём на замечание Дринкера о том, что, может, стоит что-то с этим предпринять, Леман только рассмеялся. Он, как химик старой школы, привык к тому, что работа с веществами может быть опасной, и считал это допустимым риском, который не стоит того, чтобы особо беречься. Эдвард Леман кстати умер в том же 1925 году, через полгода после этого разговора.

В 1928 году от облучения умер сам Альберт фон Сохоки, один из сооснователей компании. Перед смертью у него почти не было зубов, сгнили и отвалились пальцы на руке. Да, я забыл предупредить - лучше не смотрите этот ролик за едой. Мои соболезнования.

Но хуже всего приходилось низовому персоналу. На их безопасность вообще никто не обращал особого внимания. Кстати, вот мы и добрались до тех самых радиевых девушек. То есть, конечно, тогда их так никто не называл. Девушек набирали преимущественно на должность художниц, то есть тех, кто рисовал на часах цифры краской Undark. В отделе часов работали сотни. Точное число назвать сложно, потому что в среднем они там надолго не задерживались. Обычно для девушки это была первая работа, они там проводили в среднем от 2 до 5 лет, потом уходили - кто-то на другую работу, кто-то замуж, а многие, как потом выяснится, в могилу.

Приблизительно учёные оценивают общее число девушек прошедших через фабрики U.S. Radium, Radium Dial и Waterberry Clock, в 4 тысячи. По большей части они были совсем молодые - почти не было никого старше 30 (собственно, почему и “девушки”).

Изначально, в 1917 году, девушек набирали на фабрику под патриотическими лозунгами - всё же тогда производили часы в основном для армии США, так сказать, ковали победу в тылу. Но и помимо этого работа на U.S. Radium считалась выгодной для женщин. В конце концов, там платили 5 центов за каждые раскрашенные часы, а норма выработки была 200 часов в день, так что за день получали 10 долларов (c учётом инфляции это почти 160 долларов за день сейчас), что для тех времён было очень хорошими деньгами.

Да, конечно, норма выработки даже в условиях 10-часового рабочего дня выглядит очень сурово, но для 1920-х годов, эры дикого капитализма, это было вполне нормально.

Тем более, в те патриархальные годы молодой девушке в принципе сложно было найти работу. Так что от желающих не было отбоя. Но в этой работе был один нюанс. Художниц никто не думал как-то защищать от радиации.

Даже более того - труд был так организован, что им приходилось контактировать с радиоактивной краской непосредственно. Девушки наносили светящийся состав на цифры, обычными кисточками.

А чтобы краска не размазывалась, и рисунок был красивым, менеджеры поощряли художников облизывать кисточки, чтобы кончики оставались острыми. Облизывать кисточки с радиоактивной краской!

Понятное дело, что многие девушки сами понимали, что что-то тут не то. Но руководство завода каждый раз отвечало, что небольшие дозы радиации не только не вредны, но даже и полезны для женского здоровья.

Бывали даже случаи, когда за отказ брать в рот кисточку работниц увольняли. По крайней мере, так произошло в 1924 году с Мэй Кин, которая работала, правда, не на фабрике в Оранже, а на заводе Waterbury Clock в штате Коннектикут.

Мэй Кин сказала менеджеру, что не будет облизывать кисточку, поскольку ей не нравится вкус краски, за что её уволили на второй месяц работы в компании. По крайней мере она сама так описывала данную историю.

Кстати, по итогу отказ лизать кисточку и увольнение спасло ей жизнь. Мэй Кин прожила очень долгую жизнь и скончалась в 2014 году в возрасте 107 лет.

По словам Дринкера, управляющие говорили художницам, что радиация сделает их волосы более блестящими, а щёки более румяными. И многие верили - в конце концов, тогда радий вполне себе добавляли в тоники, существовали краска для волос и даже зубная паста с радием.

Правда, в большинстве случаев, в краску и пасту никакого радия не добавляли, это был просто маркетинг. А вот на производстве часов в рот пришлось брать радиацию вполне настоящую.

А художницы, которых убедили в том, что светящаяся краска безвредна, даже, бывало, красили ей ногти - прикольно же, когда маникюр светится в темноте. А некоторые красили даже зубы, и не только зубы, например, собираясь на свидания. Девушки были молодые, и им подобное было просто прикольно.

Медленное самоубийство

Сейчас мы знаем, что это было медленным самоубийством. В 1930-е годы в MIT у пострадавших девушек делали замеры, и выяснилось, что художники по циферблатам, облизывая кисточки, за несколько лет работы на фабрике потребляли от нескольких сотен до нескольких тысяч микрокюри. Для сравнения - максимальным безопасным облучением сейчас считается одна десятая микрокюри.

Более того - последующие медицинские исследования определили, что радий ведет себя в организме так же, как кальций, заставляя его концентрироваться в зубах и костях, буквально разлагая челюсти. Такое заболевание в медицине даже стали называть “радиевая челюсть” - когда у человека выпадают зубы и он мучается от боли, а потом челюсть буквально разлагается.

Хотя, на самом деле, конечно, при подобном страдала далеко не только челюсть. Разлагались буквально все кости, из-за чего у пострадавших буквально любое падение могло привести к перелому, а на поздних стадиях человек фактически терял способность ходить. Ну или могли отвалиться пальцы, как это было с фон Сохоки.

Тут нужно уточнить, что всё-таки шансы умереть от облучения у работниц были не стопроцентные. Многие, особенно те, кто проработал там недолго, уцелели. Я уже говорил про Мэй Кин, но интересно то, что на 2014 год она не была единственной бывшей “радиевой девушкой”, которая оставалась жива.

NBC в новости под её смертью даже пришлось ставить дисклеймер, что это не последняя живая работница, есть и другие. Учитывая текучку на фабриках, мы далеко не о всех знаем.

Но это всё были единичные случаи девушек, которым повезло, или кто проработал там недолго. Если человек оставался на фабрике хотя бы года два, то урон здоровью был уже непоправим.

С нее все началось.

В 1922 году умерла одна из работниц фабрики в Оранже, Молли Магги. Молли Магги долго и тяжело болела. Ей даже пришлось удалить нижнюю челюсть. А через несколько месяцев после начала судебного процесса, она умерла. Подкупленные U.S. Radium, врачи из Нью-Джерси поставили ей диагноз “сифилис". Но нью-йоркский стоматолог Джозеф П. Кнеф, который пытался лечить Молли, считал иначе. Он взял удалённую им же челюсть девушки, и проанализировал её с помощью стоматологической плёнки.

Это такая плёнка, которая вставляется в рот человека, и позволяет сделать рентген зуба. Так вот, после проявления плёнки, на ней обнаружились разводы, которые говорили только об одном - из челюсти исходил просто зашкаливающий уровень радиации. Тогда Кнеф пропустил челюсть через электроскоп. Он показал то же самое. Выводы были очевидны - никакой это не сифилис, а последствия облучения.

В 1923 году при неясных симптомах умер один из рабочих. Потом ещё. К 1928 году, когда началось судебное разбирательство, была информация про 16 умерших от радиации сотрудников и более 50 облучившихся.

На компанию даже подавали в суд, причём делалось это неоднократно. Например, после смерти того же Эдварда Лемана, его жена Гретхен судилась с U.S. Radium. Но до поры до времени удавалось отбиваться, не вынося сор из избы.

Чаще всего пострадавшим, которые были из бедных семей, просто платили компенсацию. В 1927 году репортёры газеты Star Eagle обнаружили, что за прошлый 1926 год компания выплатила во внесудебном порядке $13 тысяч семьям четырёх погибших сотрудниц. Ну а смерти списывались на различные болезни, чаще всего на сифилис, или на отравления.

В 1924 году, когда пошли слухи о том, что на заводе творится что-то неправильное, директор U.S. Radium Артур Родер решил организовать показательную экскурсию по фабрике для специалистов по охране труда. Он связался с Гарвардским университетом, откуда прислали доктора Сесила Дринкера - ведущего специалиста по индустриальной гигиене. Дринкер вместе со своей женой Кэтрин, которая тоже была доктором наук, и ещё одним своим коллегой Уильямом Каслом, отправился в Оранж, чтобы понаблюдать за работой художников, расписывающих часы.

Выводы были неутешительными. Фабрика в Оранже, судя по отчёту Дринкера, была просто пропитана загрязнённой радием пылью.

Фонило буквально всё:

Дринкер был убежден, что постоянное воздействие радия способно было вызывать и вызывало у работниц неприятные заболевания. В своём отчёте для руководства компании он всячески рекомендовал ввести меры для безопасности персонала.

Но, как оказалось, у руководства U.S. Radium другой взгляд на ситуацию. Директор Родер прочитал отчёт и раскритиковал его. По его мнению, собственное расследование на фабрике показало, никакой связи между кисточками с радием и болезнями персонала не было.

Он настаивал на том, что виноват пресловутый сифилис, или ещё какая инфекция, которую девушки подхватили за пределами фабрики.

А, напомню, вся проверка была сделана по заказу Родера. В результате отчёт был предоставлен в Департамент Труда штата Нью-Джерси в сильно отредактированном виде.

Из него были вырезаны все упоминания про радиационную ситуацию на фабрике и вообще компания представлялась в очень выгодном свете, и отдельно указывалось, что каждая девушка на фабрике находится в превосходном состоянии.

А Сесилу Дринкеру в компании заявили, что, если он опубликует оригинал отчёта, то на него подадут в суд. Но в итоге свою версию отчёта учёные всё-таки опубликовали в научном журнале Гарвардского университета, и позже она свою роль сыграла.

Начало громкого судебного дела

В 1922 году к врачу обратилась 23-летняя Грейс Фраер. Она тоже начинала художницей в U.S. Radium. В 1918 году она пришла на фабрику под влиянием патриотической пропаганды (хотя была из обеспеченной семьи). В 1920 Грейс с фабрики ушла и нашла более высокооплачиваемую и более престижную работу в банке.

И вот теперь её начали донимать боли в нижней челюсти, и начали выпадать зубы. Врачи сделали Грейс рентген челюсти, который показал ужасную и странную картину - челюсти девушки выглядели, как головка сыра, и были покрыты мелкими дырочками. Грейс обследовали несколько врачей, но никто не мог понять, что с ней происходит. Только через три года, в 1925 году, один из дантистов обратил внимание на то, что в Оранже это был не первый случай, когда молодые женщины жаловались на проблемы с зубами. Расследование показало - все больные ранее работали на U.S. Radium. Стоматолог высказал предположение, что болезнь как-то связана с условиями работы там. Дальнейшее исследование выяснило, что болезни челюстей начинались чаще всего у художниц, которые работали с краской Undark.

Разумеется, U.S. Radium такая постановка вопроса не понравилась. С их подачи в Оранж был приглашён Фредерик Флинн, токсиколог из Колумбийского университета. Он обследовал Фраер, и, о неожиданность, пришёл к выводу, что она полностью здорова.

Подтвердил диагноз и ещё один врач, по чистой случайности оказавшийся вице-президентом US Radium. В общем, началась кампания по дискредитации Фраер и по убеждению населения в том, что завод тут не причём.

Была проведена разъяснительная работа со многими врачами Нью-Джерси, особенно со стоматологами. Им объясняли, что компания тут точно не причём, работа художника не могла привести к подобным результатам, и нужно найти другое объяснение. Разумеется, это всё подогревалось хорошими деньгами.

То есть компания пыталась пойти по уже отработанному пути - замести дело под ковёр, возможно, откупиться от семьи Фраер какой-то незначительной суммой, и сделать так, чтобы о проблеме никто не узнал и репутация компании не пострадала.

Казалось бы, куда какой-то работнице банка, бывшей художнице, бороться против такой махины, тягаться с целой корпорацией, разумеется, её сотрут в порошок. Вот только был один нюанс.

Грейс Фраер тоже была далеко не обычной девушкой. Она была родом из того, что в США называют political family, её папа был депутатом Палаты Представителей США.

Да и сама Грейс была весьма политически активной девушкой, боролась за права женщин. На завод Грейс пошла в 1917 году, как раз из патриотических побуждений, чтобы помочь армии, а не из-за нужды.

Финансово её семья была достаточно обеспеченной для того, чтобы выдержать долгую судебную тяжбу. И поединок начался.

Семье Фраер удалось связаться с Национальной Лигой Потребителей США. Это была некоммерческая организация, тесно связанная с Демократической партией. Организация ставила своей целью борьбу за более цивилизованную рыночную экономику.

Сразу уточню, Лига Потребителей не имела никакого отношения ни к рабочему движению, ни к профсоюзам. На тот момент её костяк составляли женщины из среднего и высшего класса, социально активные светские дамы либеральных взглядов, для которых это было.. ну что-то вроде волонтёрства.

Лига занималась в основном тем, что писала запросы в государственные органы, привлекая внимание к условиям труда и качеству потребительских товаров, и требуя установления чётких стандартов.

А поскольку в её составе хватало жён конгрессменов, чиновников, губернаторов и прочих представителей истеблишмента, то, даже не будучи политической партией, Лига была очень влиятельной силой.

Лига Потребителей сделала официальный запрос в департамент здравоохранения города Оранж с требованием расследовать смерти четырёх рабочих на фабрике, в том числе смерть Молли Магги. А глава отделения Лиги в штате Нью-Джерси Кэтрин Уайли, через своих знакомых в Гарвардском университете, смогла вытащить на свет доклад Дринкера, где прямо указывалось на ужасные условия на фабрике. Так у истцов появилась доказательная база.

Но даже со всем этим семье Фраер долго не удавалось найти адвоката, который бы защищал их интересы. Юристы Нью-Джерси просто не хотели связываться с одной из крупнейших корпораций штата. Только в 1927 году нашёлся молодой адвокат из Ньюарка Раймонд Берри, который решил рискнуть. Да, U.S. Radium могла бы его уничтожить. Но победа в этом судебном процессе могла стать для него очень выгодным для карьеры пунктом в портфолио.

Адвокат Берри смог найти ещё 4 пострадавших - Эдну Хассман, Кэтрин Шауб, Квинту Макдональд и Альбину Ларис. Они составили коллективный иск к U.S.Radium, требуя по $250 000 компенсации каждой, что по тем меркам было просто огромными деньгами.

Именно эту пятёрку и стали называть “Радиевыми девушками”, хотя, конечно, они не были единственными пострадавшими.

Вообще вокруг этого дела очень быстро поднялась шумиха. Жёлтая пресса жадно ухватилась за историю о том, как КРУПНОЕ ХИМИЧЕСКОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ ТРАВИТ СВОИХ СОТРУДНИКОВ.

Тут ещё добавило своё то, что в тогдашних США популярны были так называемые “разгребатели грязи” - журналисты-расследователи антикоррупционной, как сейчас бы сказали, тематики, которые разоблачали злоупотребления крупных корпораций.

Крупнейшая либеральная газета США, New York World стала одной из первых, кто стал писать о событиях в Оранже. Главный редактор, Уолтер Липманн, был тесно связан и с Лигой Потребителей, и с Дринкером, и вполне искренне сочувствовал радиевым девушкам.

Но, конечно, вопрос был не только в идеологии. На самом деле сложно до конца понять, чего больше было в том жаре, с которым журналисты крупнейших американских газет накинулись на этот повод - желания разобраться или желания срубить хайп. Скорее всего, имело место и то, и другое. Но эффект был впечатляющий. В 1927 и 1928 годах в крупнейших американских газетах история “радиоактивных девушек” попадает на передовицы.

Образец текста типичной статьи я приводил в начале статьи. А заголовки были ещё хлеще. Как вам, например, заголовок интервью с Грейс Фраер от New York Telegraph:

“ЖЕНЩИНА, ОЖИДАЮЩАЯ СМЕРТИ, РАССКАЗАЛА НАМ, КАК РАДИЕВЫЙ ЯД МЕДЛЕННО И БОЛЕЗНЕННО УБИВАЕТ ЕЁ”.

Или вот, заголовок статьи в New York Journal от 28 апреля того же года:

“ВЫ БЫ УМЕРЛИ ЗА НАУКУ? А НЕКОТОРЫМ ПРИШЛОСЬ”.

А в 1930-е годы, когда пойдёт вторая волна судебных процессов, появится термин “живые мертвецы” - так будут называть пострадавших от радиации.

Дошло всё до того, что лечащие врачи “радиевых девушек” стали звонить Раймонду Берри, и умолять его заткнуть жёлтую прессу. Мотивация была следующей - девушкам и так плохо, а тут им ещё приходится постоянно читать в газетах, что они вот-вот умрут. Берри только разводил руками и говорил, что он вообще не при чём к шумихе, и не влияет на журналистов, оно как-то само происходит.

Мы не знаем, говорил он правду или лукавил. Но определённо такое развитие событий пошло на пользу процессу. В течение короткого времени удалось поставить на уши всё Восточное побережье США. Удалось создать крайне выгодную картинку - жадные капиталисты эксплуатируют молодых девушек, из-за чего те умирают в мучениях. Было сформировано общественное мнение, крайне выгодное для Берри и его подопечных.

U.S. Radium пыталась как-то повернуть дело в свою сторону. Тот самый Фредерик Флинн собрал свою пресс-конференцию, где заявил, что никакой связи между смертью Молли Магги и её работой на фабрике нет, а Грейс Фраер вообще уволилась в 1920 году (что было правдой), и вообще она здорова.

Судебное рассмотрение иска началось в январе 1928 года. Боссы U.S. Radium через своих адвокатов всячески старались затянуть процесс. Их рассчёт был циничным. К тому времени всем уже было понятно, что девушки-истицы действительно облучились, и радиация их медленно убивает. Пресса писала о том, что девушкам осталось жить всего около года. Это было некоторым преувеличением, конечно.

Но всё равно, здоровье пятерых “радиевых девушек” явно быстро ухудшалось. При первом появлении в суде в январе 1928 года никто из пятерых даже не смог поднять руку, чтобы принести присягу.

Двух девушек вообще доставили в суд на носилках. А Грейс Фрайер, хоть её репортеры до сих пор называли красивой, не могла ходить, нуждалась в корсете, чтобы сидеть, и потеряла все зубы.

Женщины оказались слишком больны, чтобы присутствовать на следующем слушании, которое состоялось в апреле. Несмотря на настойчивые возражения со стороны адвоката женщины, судья отложил рассмотрение дела до сентября, поскольку несколько свидетелей из США по делу о радиации находились летом в Европе и, следовательно, были недоступны.

Все понимали, что U.S. Radium просто тянет время, ожидая, что истицы физически закончатся быстрее, чем будет вынесен приговор.

Как с негодованием писала по этому поводу газета New York World:

Давление СМИ и общественности заставило суд перенести слушание на начало июня 1928 года. Но в реальности до суда не дошло. Весной руководство U.S. Radium вышло на Раймонда Берри, и предложило пойти на мировую и отозвать иск. В обмен предполагалось, что компания оплатит всем пострадавшим девушкам лечение и до конца жизни будет выплачивать им пенсию. Сначала Берри и девушки не соглашались, но потом поняли, что они не в том состоянии, чтобы что-то требовать. С каждым днём состояние девушек ухудшалось, и U.S. Radium могла победить их, просто затягивая процесс до бесконечности.

В итоге при участии окружного судьи Уильяма Кларка (по случайному совпадению, тоже акционера U.S. Radium) было подписано мировое соглашение. Условия были следующие. Каждая из девушек получила на руки $10 000 , что эквивалентно примерно $ 158 000 по нынешнему курсу. Также компания оплачивала девушкам лечение и компенсировала все судебные расходы. Также все 5 девушек получили ренту в $600 в год.

Раймонд Берри не был доволен соглашением. С его точки зрения, суд, в общем, выиграла корпорация. Но в таком положении, когда время работало явно против девушек, он добился максимально возможного.

Для U.S. Radium это действительно оказалась очень выгодная сделка. Все пятеро “радиевых девушек” умерли в ближайшие 10 лет. Так что сумма выплат оказалась гораздо меньше, чем те $250 тысяч, что просили девушки изначально.

И то, все тридцатые годы U.S. Radium пытались через суд разорвать мировое соглашение. Но суд каждый раз не разрешал им этого сделать. Последняя апелляция была отклонена в 1939 году.

На момент 1928 года врачебный консенсус был такой, что девушки не проживут и года. Собственно, поэтому адвокаты так и торопились. Но на деле девушки прожили дольше, дожив до второй половины 1930х. Из-за того случались такие истории, как у Кэтрин Шауб. Вот что писал в 1930 году журнал Time о её судьбе:

Книгу, кстати, она не закончила. После смерти девушки её родители сожгли рукопись.

Параллельно с событиями в Оранже на фабриках Radium Dial в Иллинойсе и Waterbury Clock в Коннектикуте происходили аналогичные судебные процессы. А поскольку тамошние работницы были представителями ирландской и польской диаспоры, то в дело вмешалась ещё и Католическая церковь. В случае с Radium Diall был нюанс, что компания в процессе обанкротилась, и в итоге компенсации из её бывших акционеров пришлось выбивать до 1938 года, но закончилось всё так же.

Можно сказать, что события в Оранже запустили лавину, которая вытащила на свет Божий все ужасы работы на радиевых заводах. Впервые заговорили массово об опасности облучения, чему потворствовала и пресса, и, частично, сами девушки.

Например, работницы фабрики Radium Dial вполне официально называли себя “Обществом живых мертвецов”, что с радостью подхватывали газеты.

Мученичество немногих может спасти многих

В городе Оттава, в штате Иллинойс, где располагался завод Radium Dial, “радиевым девушкам” поставлен памятник. В современных США они почитаются, причём не столько, как жертвы эксплуатации, сколько как борцы за свои права. Разумеется, в последние годы в популярности этого эпизода играет и то, что большинство пострадавших были женщинами, судились с компанией тоже женщины, Грейс Фраер вообще была близка к суфражисткам, и в руководстве Лиги Потребителей, которая сыграла в этой истории важную роль, тоже доминировали женщины. То есть это прям икона для феминисток.

Но если без иронии - действия Грейс Фраер, её подруг и адвокатов, действительно можно охарактеризовать, как пример правильного гражданского поведения. Я уже говорил, что до этого в том же Оранже было как минимум четыре аналогичных судебных процесса, но каждый раз компании удавалось заминать дело, обходясь незначительными выплатами. Но на сей раз кулуарно порешать не получилось, и это имело последствия.

Дело “радиевых девушек” стало максимально медийным. Для США оно было буквально одним из ключевых событий 1928 года. И не только. Судебные тяжбы шли все 1930-е, пресса продолжала о них активно писать, то есть девушки не выпадали из инфополя до самого начала Второй Мировой войны. Причём журналисты чётко расставили акценты - работницы это жертвы, а фабриканты - однозначные злодеи.

Флоренс Келли, президент Лиги Потребителей, называла радиевые заводы не иначе, как “хладнокровными убийцами”. И в ближайшее время проверки прошли на всех подобных производствах США.

В июле 1928 года в Национальной службе здоровья США прошла встреча с активистами Лиги и врачами, на которой впервые в американской истории на государственном уровне подняли проблему радиации.

На встрече договорились, что будут созданы два государственных медицинских комитета, которые начнут серьёзное изучение влияния радиации на человека. Как по этому поводу заявил представитель Национальной службы здоровья:

И да, это действительно было так. Пострадавшие работники радиевых заводов стали предметом пристального изучения учёных. В 1933 году Робли Эванс, профессор MIT, первым в мире измерил показатели радона и радия в выдыхаемом воздухе у человека.

Разумеется, свои измерения он проводил на 27 бывших работницах U.S. Radium. В дальнейшем, именно базируясь на исследованиях Эванса над “радиевыми девушками”, в 1941 году в США был установлен максимально допустимый уровень радиации в 0.1 микрокюри, которым пользуются и сейчас.

Помогло ещё и то, что в руководство Лиги Потребителей входила Элеонора Рузвельт - жена Франклина Делано Рузвельта, который в том же 1928 году был избран губернатором штата Нью-Йорк, а в 1932 стал президентом США.

Президентство Рузвельта это отдельная история, но сейчас важно, что им был принят “Новый Курс”, который предусматривал радикальное увеличение роли государства в экономике. При Рузвельте почти все сферы экономики США были помещены под жёсткий контроль государства. И те самые стандарты, о которых мечтала Лига Потребителей, действительно были введены. В частности, были сильно расширены полномочия Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов, знаменитой FDA. FDA была создана ещё при предыдущем президенте Герберте Гувере, в 1930 году, но именно Рузвельт дал ей полномочия полноценного регулятора.

В 1938 году была полностью запрещена работа с веществами, содержащими радиоактивные элементы без специальной защиты. То есть теперь практики вроде облизывания радиационной краски стали буквально вне закона. Немного забегая вперёд, в 1968 году выпускать радиоактивные краски в США просто было запрещено.

В 1949 году, уже при президенте Трумэне, Конгресс США принял закон, согласно которому все профессиональные заболевания подлежат компенсации, и продлил срок, в течение которого рабочие могут обнаружить болезнь и подать заявление.

“Радиевые девушки” стали инфоповодом, который привлёк внимание общественности к происходящему на фабриках. В результате стандарты промышленной безопасности в США были значительно ужесточены.

В результате количество смертей в результате несчастных случаев, которое в 1928 году составляло более 18 тысяч за год, начало сокращаться.

Сейчас в США от различных несчастных случаев на работе в год гибнет в среднем 4 тысячи человек, что тоже очень много, но, согласитесь, прогресс налицо. При этом если говорить о виновниках произошедшего, то сложно сказать, получили ли они своё наказание. Разумеется, из фабрикантов и управленцев, допустивших трагедию, никто не сел. Об этом и разговора не шло, несмотря на все обвинения в прессе.

Компании вынуждены были сделать выплаты пострадавшим девушкам (кстати, в случаях с Radium Dial и Waterbury Clock суммы компенсации тоже не превышали 10 тысяч долларов), но в общем, юридические последствия на этом и кончились.

Раздутая прессой шумиха привела к масштабным репутационным потерям, это да. В 1927 году U.S. Radium даже вынуждена была закрыть производство в Оранже и перенести основное производство в Нью-Йорк, на остров Манхеттен.

Потом из этого вырастет знаменитый Манхэттенский проект, но это уже тема для другой статьи.

Radium Dial, вышедшая на пик своего производства в 1925 году, и вступившая в полосу судебных исков в 1927, к 1930 году обанкротилась. Waterbury Clock тоже прошла через процедуру банкротства, но в итоге выжила за счёт, внезапно, сотрудничества с Диснеем и производства часов с Микки-Маусом. Сейчас это Timex Group, один из крупнейших производителей часов в мире. Но производство светящихся часов им пришлось на какое-то время свернуть. Впрочем, сложно говорить, насколько на все эти события повлияли конкретно суды, а насколько - макроэкономика. Всё же в эти годы экономику США уже начинало штормить, а в 1929 бахнет Великая Депрессия.

Та же U.S. Radium с началом Второй Мировой войны даже на какое-то время ожила, и снова начала производить люминесцентные часы, и даже набрала новую партию “Радиевых девушек”, около 1000 человек.

Правда, теперь условия труда и техника безопасности уже была адекватной, и в 1940е годы мы уже не наблюдаем такой жуткой картины, как в двадцатые. Как бы то ни было, к концу сороковых появились новые, уже не такие опасные технологии люминесценции, которые добили старое производство.

Ну а потом подоспело и ужесточение законодательства. В результате U.S. Radium полностью сосредоточилась на производстве сырья.

В современных люминесцентных приборах применяется уже совсем другие вещества, которые не столь опасны. Да и технологии их производства организованы так, чтобы минимизировать риски.

В общем, история радиевых девушек это не просто история одной трагедии. Это часть большого глобального процесса. Процесса того, как человечество осваивалось с новым на тот момент открытием - распадом урана и радиацией.

И, как, к сожалению, и почти любое крупное движение по пути прогресса, тут тоже не обошлось без своих драм и своих жертв. Главное, что в данном случае урок был извлечён.

А у меня на этом всё, пишите в комментах что вы думаете об этой трагедии. Всем пока!